О бизнесе, фортуне и часах…
Когда то в начале 90-х я осваивал азы наземного бизнеса и заметил одну особенность — удача повернулась ко мне лицом после того как я выкинул свои наручные часы. С тех пор прошло много лет, денег хватает, а левое запястье просит оригинального украшения. Я снова вспомнил о часах.
Нет, не о повседневных для масс, которые успешно штампуют и продают по пять долларов фабрики Китая и Индонезии, а о дорогих, которые украшают руку нынешнего патриарха РПЦ МП Кирилла. Эка невидаль — часы за тридцать тысяч долларов, подарили, наверно. Квартиру подарили в доме на набережной, имущество собралось такое, что чистка от строительной пыли и замена встала в 20 млн рублей. Что тут такого, любит Русь своего Патриарха, заботится о нем.
И нет в РПЦ МП такого понятия, как ценз на стоимость принимаемых подарков. В бизнесе есть (но все равно принимают и отрабатывают потом). Чиновникам запрещено законодательно принимать подарки свыше определенной стоимости, но все равно находят уловки, как обойти Закон и от подарка не отказаться. Почему обязательно взятка? Быть может, от чистого сердца дарят. Тем более, за что могут предлагать взятки Патриарху РПЦ МП «в особо крупных» размерах? Каждый клирик знает, что «индульгенции» не помогут обрести Царства небесного. Если клирик помолится за спасение того, кто его щедро одарил дорогими подарками, нет гарантии, что те подарки зачтет Бог.
Нет у священников, даже высокопоставленных, особого дара посредничества с Богом. Это не бизнес с другой державой, где опытный посредник в Японии или США, или Китае сможет вам пробить более выгодные условия контракта с партнерами. Религия — это не бизнес, здесь каждый отвечает за себя сам. Молитвы за тебя произнесенные идут в зачет, но едва ли молитвы за дарящих часы золотые молитвеннику. Пожалуй, это следует усвоить и тем, кто дарит дорогие подарки епископам, и тем, кто завидует епископам в силу иных мотиваций. Бог насмехается над теми, кто уповает в бизнесе на фортуну, и в религии — на откуп. Да и сами часы — это просто дорогие часы. Если за них кто и вправе спросить с Патриарха, то, пожалуй, только Бог. И спросит ведь, никто не увернется.