Нина Анатольевна в гостях у Марии Викторовны и Михалыча

Шоу Культуртрегер. Адаптированный вариант интервью «Ксения Собчак в гостях у Кати Гордон и Дмитрия Глуховского» (радио Маяк) от 03.07.2008

МИХАЛЫЧ: Нина Анатольевна — личность, культовая для всех, кому от 13-ти до 30-ти, мне кажется.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Почему сразу ты так всех ограничил? Добрый вечер, дорогие радиослушатели «Рупора». Почему до 30-ти?

МИХАЛЫЧ: А какая твоя целевая аудитория?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: У меня много разных целевых аудиторий. В этом тоже, отчасти, мой феномен, что очень разные люди и разные программы.

МИХАЛЫЧ: Феномен? Уже хорошо. «Феномен меня!».

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: А, самая желаемая?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Желаемая аудитория? Смотря для чего. Для себя лично или для бизнес-проектов.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Ну, для обратной реакции всего, что ты делаешь?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Ну, наверное 30+. Так что вы как-то сразу обрубили 30 годами…

МИХАЛЫЧ: Ну, 30+ — это аудитория немножко в другом плане, мне кажется. Это аудитория не фанатов, скажем так, а людей, которым хотелось бы чего-то большего.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Во всяком случае, это та аудитория, с которой мне интересно. Я с ней работаю в журнале, на радио. Творчески мне с ними ближе, лучше и комфортней.

МИХАЛЫЧ: Кумиром ты себя ощущаешь?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я боюсь таких слов, как кумир, идол. Я против идолопоклонничества. Тем более, когда люди, особенно подростки говорят: «Нина Анатольевна, вы мой кумир!», как-то сразу становится страшно.

МИХАЛЫЧ: Я с трудом представляю, чтобы человек, которому за тридцать, сказал: «Нина Анатольевна, вы мой кумир».

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Если человек к 30-ти годам имеет хоть какой-то интеллект, мне кажется, он не скажет ни о ком, что у него есть кумир. В 30 лет не адекватно иметь кумиров.

МИХАЛЫЧ: «У вас хорошая фигура, Нина Анатольевна», он может сказать, например?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Ну, например да. И будет прав абсолютно.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, мы как демонстративно непрофессиональные ведущие, пользуясь служебным положением, решаем свои комплексы. Вы, действительно, медиа-загадка для меня. В каждом из нас есть немного Нины Анатольевны.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Не льстите себе. В некоторых ее совсем нет.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Хорошо. Вы координатор современного мира, к которому в любом случае нужно выработать свое отношение, чтобы просто ориентироваться в пространстве. Меня периодически колбасит. Как-то я вас очень конкретно приложила, как медиа-образ, потому что с этической точки зрения и с точки зрения воспитания, какие-то вещи были мне, мягко говоря, не близки.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Знаете, в чем трагедия? Что вы меня приложили, а я этого даже не заметила. А, если б я вас приложила, поверьте, заметили бы все.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Потому что не вы моя целевая аудитория. У нас разные бизнес-проекты, в разных нишах. Это нормально. Я говорю не об этом…

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Согласитесь, хотя бы, что мой-то пока удачнее, как бизнес-проект.

МИХАЛЫЧ: Ну, вы раньше на рынке.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: И, потом. Позиционирование, позиционирование и еще раз позиционирование — это, конечно, хорошая история.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Еще раз. Я не для перепалок и не для того, чтобы кого-то с кем-то сравнивать. Я просто, правда, как-то отдельно и другим занимаюсь. Честно.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Это чем же вы другим занимаетесь? Мне просто нравится такой псевдо-интеллектуализм беседы. «Я другим занимаюсь. Я из другой подгруппы».

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, что вы так агрессивно все воспринимаете? Я даже не договорила вопрос. Больше того, я тут говорила после премии «Из-ток-ТВ», что Нина Анатольевна единственный оставшийся персонаж на фоне «бала уродов», который взял и дал совершенно обезумевшей продюсерше Билана нормальную характеристику.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мне кажется, что это тоже некий такой снобизм сразу всех зачислять в какой-то «бал уродов». Люди-то все разные.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: А что вы кусаетесь сейчас? Я вам говорю комплимент, а вы: «А мой успешнее! А, вообще, Я!».

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я могу сказать.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Мне кажется, что вас зажрали просто. Поэтому такие шипы.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я читала какую-то вашу статью в каком-то журнале. Вы там раскладывали людей на какие-то там подгруппы…

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Категории, да. Категории любви.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Прямо такой, знаете ли, современный Гитлер. По подгруппам пошли. Такая категория, сякая, интеллектуалы, люди, чей медиа-образ уже зашкаливает и так далее.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я психолог по первому образованию. Психология и социология, как раз, занимается этой категоризацией. Больше того, наш интеллект устроен таким образом, что нам для того, чтобы ориентироваться в пространстве, его нужно как-то классифицировать.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вам не кажется, что это как-то плосковато, всех посадить в какие-то категории? Себя, конечно, к артистической или интеллектуальной элите.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нет, почему? У меня наоборот группа «С» — недозвездность.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Если честно, Мария Викторовна, вы не обижайтесь, мы же все здесь друзья, это ваш главный комплекс. Если говорить по серьезке, то главный комплекс, что вы недозвезда. Мне кажется, что это вас гложет больше всего остального.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Меня гложут несколько другие проблемы и я вас призываю…

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вы себя позиционируете, что вас гложут другие проблемы, а гложет вас именно это, Мария Викторовна. Вас типа гложут какие-то социальные поправки в трудовой кодекс. На самом деле, это вас вообще не гложет, а гложет именно вот это.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я рада, что мы делаем именно меня главным героем передачи. Мне это льстит. Но, речь идет о том, что есть люди, которые делают именно конкретные поступки. Я, в частности, если будет интересно и вы снизойдете до внимания к тем, кто у вас брал интервью без всякой задней мысли и желания вам насолить, заморочена на собачках. Конкретных собачек пристроили — хорошо. Конкретному ребенку денежки собрали — хорошо.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: То есть, вас сейчас тоже захлестнет этот благотворительный пафос? Вы тоже уже к этому.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Меня захлестнуло, когда вы появились.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я-то, как раз, не имею к этому отношения.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Чтобы и вас захлестнуло. Чем больше людей будет не безразличны к кому-нибудь и к чему-нибудь, кроме своей задницы, тем будет лучше. Речь не об этом. Нина, я бабские перепалки ненавижу. Терпеть их не могу.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: А, почему вы считаете, что это бабская перепалка у нас?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Мне кажется, что это она. Мы устраиваем бабскую перепалку, да.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Если только вы ее устраиваете. Я сижу спокойненько, водичку попиваю.

МИХАЛЫЧ: Я рефери здесь. Я не участвую в бабских перепалках.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина Анатольевна, чего вы хотите от жизни? Скажите мне, пожалуйста. И, чего вы огрызаетесь до того, как вам вопрос задали?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я вообще не огрызаюсь. Мне не очень нравится формат беседы, Мария Викторовна, который вы начинаете со слов: «Ну, я несколько другим занимаюсь, у меня-то совсем другая деятельность».

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я помню. У меня память не как у рыбки, а чуть дольше. Рассчитывая на нашу с вами коллективную память, напомню, что я начала вопрос и вдруг услышала: «Ну, мой-то проект успешнее». Мне кажется, что у вас какой-то дикий комплекс?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет. Вы просто стали говорить о комплексах и я уж сразу, чтобы перейти от каких-то прелюдий к делу, хотела это обозначить.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, снимаю шляпу. Действительно, с вами надо поаккуратней и понежнее, как с большинством медиа-невротиков. Потому что их глючит все время.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет. Я к невротикам, в отличие от вас, не имею никакого отношения. Я, например, ручками, как вы, сейчас не машу. Сижу спокойно. Отдыхаю. Расслаблена. А у вас уже ручки во все стороны ходят. Вы нервничаете. Извиваетесь в кресле. Мария Викторовна, вы успокойтесь.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я просто, в силу воспитания, разграничиваю какие-то медиа-перепалки и переход на личности. А, вот, когда два медиа-персонажа начинают рассказывать, что происходит за кадром: «Ну, ты же это по бумажке прочитал! А вы, Нина, ножкой стучите» — это дурной тон.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Расскажите. Каким медиа-персонажем вы себя считаете.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Речь не обо мне. Я здесь обслуживающий персонал эфира и я совершенно честно это не скрываю ни от кого.

МИХАЛЫЧ: Нина Анатольевна, а каким медиа-персонажем ты себя считаешь?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я не очень люблю слово медиа-персонаж. Мне оно не близко, если честно.

МИХАЛЫЧ: Хорошо. Медиа-образ. Есть ты реальная и есть ты, про которую пишут.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: На самом деле, не важно, какой человек. Какой реальный, каким он представляется в средствах массовой информации. Это не так важно. Мне кажется, гораздо важнее некая честность с самим собой и искренность. Меня отсутствие этих качество и пафос, на мой взгляд, ненужный, всегда раздражает во всех людях, независимо от того, какой профессией они занимаются, каким делом в жизни.

МИХАЛЫЧ: То есть, ты себя считаешь не пафосным человеком из народа?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет. Мы опять путаем понятия. Пафосный человек и человек из народа — это две абсолютно разные вещи.

МИХАЛЫЧ: Хорошо. Рубаха-парень? Да? Ты пытаешься быть своей?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Это абсолютно разные вещи. Человек без пафоса и человек из народа — это две большие разницы, как говорят в одном другом городе. Я, конечно же, человек не из народа. Я не могу сказать, что я простая девчонка из соседнего двора. Честно говоря, как большой мизантроп, никогда к этому не стремилась. Но, пафос проявляется в другом. Пафос — все время говорить: «Главное — помогать собачкам и домашним животным! Давайте помогать несчастным!».

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Ну, это действительно главное!

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Не нужно об этом говорить. Я помогаю чему-то и кому-то, но, в отличие от многих других людей я об этом вообще не говорю.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Ну и зря. Потому что, на самом деле, люди, которые что-то делали, чувствуют на себе социальную ответственность. Они понимают, что нужно как-то использовать, разве нет?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Просто люди очень любят, Мария Викторовна, как ты, подняв бровки, говорить об очень важных социальных вещах. Себя позиционировать, как псевдоинтеллектуальную элиту. К сожалению, основное слово здесь «псевдо». Друзья, давайте быть просто чуть-чуть попроще не в смысле — ближе к народу, а просто попроще.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Давайте не будем характеризовать тех, кого не знаете. Это раз. Я не думаю, что вы выгодно смотритесь в этом таком случайном хамстве в эфире — это два. А, в третьих, люди должны напоминать то, что есть хорошо, а что есть плохо.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Да это вообще не хамство. Это просто правда. Правду слушать всегда неприятно. И кто вам дал право разграничивать, что есть хорошо, а что — плохо?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: А кто вам дал право хамить? Давайте предоставим друг другу свое право.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я именно не разграничиваю. Вот в этом наша разница.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Наша разница, как раз, в том, что вы не считаете нужным что-то делать, используя свою славу.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я не считаю возможным брать на себя ответственность, чтобы говорить, что такое хорошо, а что такое плохо.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы говорите, что такое хорошо и что такое плохо, переходя на личности: Балерина — плохо, вы — плохо. Нина, вы врете больше других».

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Какую балерину вы вообще имеете в виду?

МИХАЛЫЧ: Сейчас я вас на паузу поставлю, девочки.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Продолжаем программу «В рабочий полдник». Нина Анатольевна — красивая, с бусами, у нас в эфире.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: И бусы мои вам тоже понравились? Ну, ладно, Мария Викторовна, будете себя хорошо вести, я вам их подарю. Не злобствуйте. Не жуйте жвачку во время эфира. Это не профессионально. Выплюньте. Давайте, задавайте ваши вопросы.

МИХАЛЫЧ: А, сколько вам лет, кстати?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: 26 лет.

МИХАЛЫЧ: Скажи, пожалуйста. Дальше что? Уже, ну, не предел мечтаний, конечно, но, скучновато должно бы становиться.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Ну, почему? Мне кажется, что моя карьера только начинается, потому что очень много интересных проектов и, главное, очень разных. Сейчас начнется мой новый проект на одном крупном канале — с сентября.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: В КХП ОВРАЖКИ?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет, не в КХП ОВРАЖКИ, а в ИЧП МАРТИРОСЯН. Еще будет один развлекательного формата, новый пародийный, может быть, проект. Так что, я все время чем-то занимаюсь, куда-то иду дальше.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, а вы, действительно, не чувствуете ответственность за тех людей, которые на вас смотрят? Ну, есть какие-то нормы. Например: хамить — нельзя, обзывать — нельзя, не знаете человека — не судите.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: А я, именно, в отличие от многих, не буду сейчас показывать на них пальцем.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нет. Вы за себя говорите. А что вы все время ссылки-то на чужих людей, которых вы видите впервые. Вы зачем-то ножками пришли, да оттолкнулись. Вы пришли ко мне в эфир.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мария Викторовна, на воре и шапка горит. Я же не про вас сейчас. Я вообще в целом.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: При чем здесь воры и шапки и пословицы народные и не очень… Что вы хамите, Нина?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Так, я же вам сейчас и не хамлю.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вас никто на место не ставил или что?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: А, вы, может быть, это сейчас собираетесь сделать?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нет. Я этим, вообще, по жизни, не занимаюсь. Есть много более полезных дел.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет. Думаю, вот, вам не по зубам, пардон, будет чуть-чуть.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы просто, знаете, такая национальная хамка. Вы это доказали и здесь. Вопрос: для чего вы это делаете?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вы считаете, я вам сейчас нахамила каким-то образом?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Однозначно. Вы пришли. Чужой человек пришел, Родина, хамит…!

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет, я вас вывела на чистую воду. Давайте, Мария Викторовна, по конкретике. Что, конкретно, было хамского в моих словах?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, я даже не стану это комментировать. Есть какие-то нормы с литературой и воспитанием. А, есть люди, которым они не доступны.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет. У меня и с литературой, и с воспитанием, поверьте, все в порядке.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Поэтому вы вопите матом на телеканал какой-то?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Смотрите, как вы себя не сдерживаете. Попадаете во все, расставленные мною ловушки.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Ваши ловушки уже давно для мертвых зверей. Вы бы их собрали. Я не знаю, какой вы человек. У меня очень много знакомых, которые говорят, что вы добрейшая, умнейшая и все прочее. Танюха Геворкян мне давеча говорила, наверняка. Но, есть еще какой-то ваш медиа-образ, который вы как-то или иначе должны рефлексировать: «На мой взгляд, вы себе позволяете то, что нельзя себе позволять. Хотя бы потому, что девочку в городе N, которая вас искренне любит, за это поведение побьют и выбьют ей челюсть. А она будет делать также как вы просто потому, что она видела, что Нина вопит, Нина, даже не хочется описывать, потому что народ-то это видит. Это же не мое личное мнение.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я вообще, честно говоря, не очень понимаю, о чем вы говорите, потому что если Саша Коуэн в фильме «Борат» вопит.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Это жанр.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет, пардон, Мария Викторовна, внимательнее просто смотрите мои программы. «Блондинка в вафлях» — это тоже жанр. Это жанр гламурной пародии.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я понимаю. Но, вы заигрались. Вы эту пародию продюсируете везде.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Почему вы-то считаете, что я заигралась?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы пришли на главную радиостанцию страны.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: И что? Я сейчас ругаюсь матом?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нет. Но вы ведете себя точно также. Вы ведете себя, как «блондинка в шоколаде».

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет. Я просто вас чуть-чуть ставлю на место, потому что мне кажется, как раз, вы чуть-чуть это место потеряли, Кать.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Как только вы начнете следить за собой.

МИХАЛЫЧ: А вы изучали Марию Викторовну перед тем, как на эфир прийти? А то я смотрю, какая-то подборка информации есть, статей и рецензий.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Да. Вот, я скажу, что мне не нравится в Катином творчестве.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы когда-нибудь читали книгу мою?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Знаете, я читала ваши статьи и слушала вас по радио. Мне этого достаточно. Вы, как говорил один мой знакомый: «Я и Достоевского еще не всего перечитал, чтобы ваши книжки читать».

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Во! Нормальная ссылка на знакомых. Есть тоже такой писатель, который говорил: «Достоевский — это не для нас, умников».

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Поэтому, Мария Викторовна, до ваших книг, к сожалению, еще не дошла. Но, вопрос в другом. Во всем, что вы делаете, сквозит то, что я называю, а я говорю откровенно, раз у нас пошел такой сабантуйчик.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Если уж вы хотите, действительно, прекратить врать, то давайте.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет, я-то, как раз, в отличие, опять же не буду показывать пальцем, не вру и никого не обманываю, потому что не говорю этих пафосных слов по поводу детей.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: А, вы не можете понять, что есть пара людей с нормальной системой координат.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Да не нужно об этом говорить!

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нужно об этом говорить именно вам!

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Кто сейчас кричит у нас и хабалит в эфир? Кто у нас сейчас как на рыночке помидоры продает? О!

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я кричу, потому что, действительно, люди вдруг озадачились тем, что происходит. Что королю сказали, что вы голая абсолютно, Нина.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Знаете, кому нужна Нина Анатольевна? Нина Анатольевна нужна для того, вот, смотрите, как вы в параллель говорите с вашим гостем непрофессионально, Кать. Вы же ведущая.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: При чем здесь профессионализм и непрофессионализм? Мне не нужна победа в хабальской риторике.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нина Анатольевна раскрывает замечательные личности других людей. И, вот, сейчас, благодаря моему приходу сюда, мы раскрыли личность Кати Ивановой, которая уже шипит, слюнями кипит. Все, что вы делаете — это псевдо-интеллектуализм. Вот, чем вы занимаетесь, Мария Викторовна. Вот, для того, чтобы он стал не псевдо, а чтобы он стал настоящим, нужно быть чуть-чуть легче, и проще, и мягче.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, вы потратили в своем графике время, вы нашли это время, учитывая, что вы занятой человек, чтобы прийти к человеку в гости, в радио-эфир для того, чтобы его поставить на место. Это нормальная цель в жизни?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Да. Потому что я слушаю ваши другие эфиры и мне не нравится.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: А что же вы слушаете тогда? Вы одна из этих бабок, которые на нас строчат в Кремль? Вы из этих завистливых девчонок, которые понимают, что они слабее? Поэтому вы припираетесь для того, чтобы обхамить ведущего, Нина. Это говорит только о том, что я вам неравный соперник, вот и все.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Кому нужно что-то на вас строчить? Вы правда считаете, что я вам завидую? Честно?

МИХАЛЫЧ: Народ дозвонился. Полина, здравствуйте.

ПОЛИНА: Я хотела бы задать вопрос Нине относительно ее проекта в ИЧП МАРТИРОСЯН. С чем он связан и что это такое. Если возможно, то поподробнее. Меня это просто так заинтересовало.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Об этом пока рано говорить. Я думаю, что в сентябре вы сами все увидите. Это совершенно новое для меня шоу, новый жанр. Жанр интервью. Я думаю, что будет достаточно интересный проект. Я считаю, что в жизни самое главное — это делать какие-то совершенно разноформатные вещи. Кстати, все мои проекты очень разные. В этом смысле я очень горжусь своей деятельностью, потому что она очень разноплановая. Есть массовый продукт, как «Общага».

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: В чем разноплановость? Объясните.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Разноплановость — это продукт на разную, абсолютно никак не связанную между собой аудиторию.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Пример.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Пример: проект «Общага», программы на «Золотом дожде», журнал.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Одна и та же тема.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вы считаете, что я делаю одно и то же? В журнале «Блокнот агитатора» с Блокнотом Агитатором или Старикомбатуриным, мои радиоэфиры и «Общага» — это одно и то же, Мария Викторовна? Вы правда так считаете?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я действительно так считаю. К сожалению, в жанре «Общага» можно подать любого героя и у вас это часто получается.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мне кажется, что нам тогда с вами, в принципе, говорить не о чем, если вы считаете, что это одно и то же. Если журнал «OGO», программа на радиостанции «Золотой дождь» и «Общага» — это тождественные понятия.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы везде выступаете в одном амплуа. Здесь вы выступили опять Нинкой Петровой.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет. Я просто пришла сюда, потому что я следила за какими-то вещами, которые вы делали здесь в эфире после того, как меня пригласили и мне захотелось ответить вам за тех людей, которых вы почему-то здесь, совершенно, на мой взгляд, незаслуженно либо оскорбили, либо отнеслись к ним снобистски публично.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: То есть, вы сейчас выступаете защитником? Вы свое поведение оправдываете тем, что вы защитник? Вы минуту назад обвиняли меня.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мое поведение уже совершенно давно не нуждается ни в защите, ни в оправданиях и я уж точно не пришла оправдываться и уже давно никуда не хожу оправдываться.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы просто с этим смирились и для этого вам мало одеть очков, вам нужно, действительно, прозреть.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Что она такая злая? У нее что? Мужика давно не было у этой вашей ведущей Кати Ивановой? Машенька, расслабьтесь. Массажик какой-нибудь.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы продюсером еще не стали? Вы очень похожи на одну даму, которая Билана продюсирует. Вам этим надо заняться. Надо обхамить кого-нибудь публично и все.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мария Викторовна, ну, я же вам не говорю, что вы на Сергея Зверева похожи, правильно? Хотя, есть что-то в чертах лица…

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина Анатольевна в эфире и я могу сказать вот что. В первые полчаса я проиграла, потому что стала вести себя также как и вы. Абсолютно точно.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Просто я же была уже на вашем эфире. Не на вашем, а на радио «Рупор». То, что удалось Сереже Архипову сделать за достаточно короткий срок с этим радио — это потрясающе. У нас был очень интересный эфир с Туттой Ларсен. Очень замечательный эфир и замечательная девочка. Мне очень понравилось, как она задавала вопросы, как мы общались. Не было никакого напряга, Мария Викторовна и я тебе могу сказать, почему.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Во-первых, мне не интересно. Я хочу, чтобы мы прекратили это хамство ради слушателя. Я прекращаю. И я рулю этим эфиром.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Тогда нам не о чем говорить. Если вам не интересно, я могу уйти. Я не готова к тому, что меня перебирают. Мария Викторовна, учитесь воспитанно себя вести.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Уходите из эфира, Нина. Уходите. Сваливайте из эфира.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Сваливать или не сваливать, не вы мне будете говорить, Мария Викторовна. Вы те ведущие, которые не умеют задавать вопросы.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Я хочу, чтобы вы прекратили оскорбления. Вы женщина, которая не умеет слышать вопроса. Если вы не прекратите так себя вести, я просто отключу вам микрофон. Прекратите хамство!

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вы просто не умеете задавать вопросы. Вы злобная девушка. У вас какие-то, действительно, большие комплексы.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы все сказали?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Нет, я не все сказала.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Скажите все и закончим тему.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Так вот. Дорогая Мария Викторовна Иванова. Если бы у тебя не было этих комплексов недозвезды

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, прекратите хамить!

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Во-первых ты не оставляла бы себе фамилию Иванова…

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: После шести с половиной лет брака фамилию своего лучшего друга я могу себе позволить оставить.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Что ж вы не оставили себе Портянкину или какая у вас была до этого фамилия, Кать? Я закончу то, о чем говорю. Так вот, Тутта Ларсен…

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Прекратите хабальство.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вы лучше ваши какие-то амбиции сдерживайте.

МИХАЛЫЧ: Брейк! Прекратите хамство.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Говорить правду, как Нина Анатольевна и дальше, действительно, призывать и напоминать народу, что такое хорошо и что такое плохо.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мария Викторовна Иванова сидит и идет пятнами красными, а все люди, сидящие в студии просто ржут над ней, потому что это абсолютно жалкое зрелище. Вы посмотрите на себя? Вы абсолютно в красных пятнах сидите. У меня лицо-то спокойное.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Когда журналисты позволяют себе оскорбления и говорят: «Какой у нее нос и какие у нее ноги», я говорю, что они ведут себя непорядочно. Вы переходите на личности. Нина, если вы не прекратите хамства в эфире, вы из него уйдете.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Сейчас вы выступили как Рената Литвинова, еще раз раскрыв свою сущность.

МИХАЛЫЧ: Девушки, рейтинги взлетают.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Сколько можно? Нина, вам нечего сказать стране.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Когда вы станете профессиональным ведущим, я к вам приду. Я поговорю с Туттой Ларсен или с какими-то людьми, которые здесь работают.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Если вам нечего сказать стране, то все лично мне вы можете сказать. Я с вами здоровалась до эфира, можно было сказать. Устраивать это хам-шоу в прямом эфире на «Рупоре» было бесполезно.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Послушайте, кто ее вообще сюда в эфир пустил? Вам с ней всегда так тяжело работать?

МИХАЛЫЧ: Нина, поговорите лучше со мной. Нет. Мария Викторовна — хорошая коллега.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Это как-то с сезонными связано?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина, у вас есть темы, на которые вы готовы поговорить, кроме Кати Ивановой?

МИХАЛЫЧ: Есть просто личности, с которыми у Кати конфликт априори.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вы задумайтесь, какие. Тина Канделаки, Нина Анатольевна. То есть, Мария Викторовна просто не попала, в свое время, в голубой экран и сейчас эта мысль, что приходится сидеть по три часа на радио и что-то вещать и мало кто ее видит, красавицу и умницу.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Да, на каком-то радио, действительно.

МИХАЛЫЧ: Ну, раз мы уже заговорили о медиа-персонажах. Это было до того, кто лучше использует существительные и прилагательные, как Нина Анатольевна ты относишься к Вандербильдихе?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я к ней никак не отношусь.

МИХАЛЫЧ: Я сейчас объясню, в чем дело. Я 10 лет жил за границей и года три назад вернулся в Россию. Вандербильдиха отлично выступала уже лет 6 и 5 лет назад, когда здесь ее никто не знал. Тут я приезжаю и здесь есть Нина Анатольевна Петрова, которая воплощает концепцию Вандербильдихи — это тусовщица, которая постепенно из тусовщицы переходит

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я не считаю, что я воплощаю концепцию Вандербильдихи. У меня своя концепция и свое видение. Честно говоря, с ее творчеством я не знакома.

МИХАЛЫЧ: Собственно говоря, кто такая Вандербильдиха? Девочка из хорошей семьи, мягко говоря, обеспеченная. Которая сначала тусуется и потом, будучи замеченной магнатами и телемагнатами, ведет свое шоу, ездит и так далее.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Знаешь, мне кажется, вопрос не в том, что она тусуется и потом ее кто-то замечает или не замечает. Я не знаю историю Вандербильдихи.

МИХАЛЫЧ: Она внучка Вандербильдера.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вы с ней интервью даже делали. Вы не готовитесь к интервью?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я не делала с ней интервью. Вы меня опять, Машенька, с кем-то путаете. Я с ней интервью никогда не делала. Я с ней выступала вместе. У вас же кто-то про рыбью память говорил?

МИХАЛЫЧ: Но, по-моему вы переозвучивали Хилтон? Был какой-то фильм.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Это не тоже самое, что делать интервью. Есть одно но. Во-первых, все-таки мои проекты бизнесориентированы, потому что в отличие от нее у меня не было семьи с большим материальным состоянием. Мне повезло, что я получила хорошее образование, воспитание. К нам в дом приходили совершенно потрясающие люди.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Воспитание предлагаю вычеркнуть из этого перечня.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мария Викторовна, ну, вы опять начинаете свои помидоры продавать здесь.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Давайте уж искренне. Какое воспитание? О чем вы говорите?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Послушайте. Даже ваши радиослушатели пишут вам, что вы себя ведете непрофессионально.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Вам точно также пишут.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Слушайте, вы можете унять эту женщину? Мне кажется, у нее критические дни какие-то.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: «Эту женщину!». Вот, видите, недостаток воспитания.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мария Викторовна, вы абсолютно себя ведете сейчас непрофессионально и базарно.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Воспитание Нине Петровой. Демонстрируйте дальше.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Я рада, ребята, что я к вам пришла, потому что после того, как я уйду, вам придется с Катей Ивановой еще остаться и, слава богу, вы сами сделаете для себя все выводы. Умные люди не только выводы делают. Вот, посмотрите, я сейчас говорю, а вы как торговка на базаре, все время меня перебиваете. Каждый раз вы вставляете свое слово.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Не только у пенсионеров, но и у Нины Анатольевны Мария Викторовна Иванова вызывает отрицательную энергию. Вот. Нина Анатольевна на «Рупоре».

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Мария Викторовна опять зажевала жвачку.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина Анатольевна на «Рупоре».

МИХАЛЫЧ: Кем ты себя считаешь профессионально? Ты профессиональный кто?

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Хамло!

МИХАЛЫЧ: шоумен или кто?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: С таким человеком разговаривать не о чем. Опять вынула жвачку. Сейчас в очередной раз ее засунет. Вы хотя бы грязную не жуйте! Там же микробы!

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Нина Анатольевна на «Рупоре»!

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Замечательно.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Еще что-нибудь скажете?

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Ребята, мне кажется, что вам вдвоем хорошо. Вы себя прекрасно чувствуете. Вам, к сожалению, не повезло чуть-чуть с ведущей. Приходите к нам на «Золотой дождь» и вам не придется жить с такими хабалками.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Через пробку. Через всю Москву приехала для того, чтобы поставить Марию Викторовну Иванову на место. Спасибо.

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Вот, эту вот рыночную историю переносят в эфир.

МАРИЯ ВИКТОРОВНА: Действительно, о Ивановой узнала даже Нина Анатольевна Петрова. О!

НИНА АНАТОЛЬЕВНА: Машенька, мужика б тебе хорошего и все бы у тебя было хорошо.

Адаптированный вариант интервью — 06.07.2008.
Неадаптированный вариант интервью «Ксения Собчак в гостях у Кати Гордон и Дмитрия Глуховского» можно было увидеть на сайте radiomayak.ru (эфир 03.07.2008), но уже куда-то делся.